Ты помнишь, круизёр, как всё начиналось? У каждого из нас когда-то всё было впервые, каждый по своему пришел в этот речной мир и полюбил красавцы-теплоходы и теперь, планируя какую-нибудь поездку по привычке прикидываем - а по реке туда можно? А ещё во всех городах мы ориентируемся "от реки". А ещё мы обожаем этот чудесный феномен замедления времени в круизе, когда возвращаясь после КВД ощущаем, что отсутствовали неделю, после недельного круиза ощущаем себя как после отдыха целый месяц, а после круиза более 10 дней у меня всегда ощущение, что я не была дома полгода. Такой полноценный отдых может быть только в круизе и нигде больше!!!
Моя история начинается в 2005 году. Сейчас у меня в копилке уже 20 круизов (оказывается, Дунайский поход был юбилейный
). Тогда фотоаппарат у меня был с весьма неплохой оптикой (Олимпус), но пленочный, поэтому переснятые из альбома фотографии на художественную ценность не претендуют, а носят информационный характер. Строго не судите, но уж если совсем невмоготу будет - попросим администрацию тему удалить. Заметки я писала от руки в небольшой блокнот сразу после круиза (ни компа, ни Инета тогда у меня не было), а фотографии хранятся в альбоме, выданном в качестве сувенира в магазине одной ныне не существующей (увы!) сети. То же своего рода эксклюзив теперь.....
Моя история начинается в 2005 году. Сейчас у меня в копилке уже 20 круизов (оказывается, Дунайский поход был юбилейный
). Тогда фотоаппарат у меня был с весьма неплохой оптикой (Олимпус), но пленочный, поэтому переснятые из альбома фотографии на художественную ценность не претендуют, а носят информационный характер. Строго не судите, но уж если совсем невмоготу будет - попросим администрацию тему удалить. Заметки я писала от руки в небольшой блокнот сразу после круиза (ни компа, ни Инета тогда у меня не было), а фотографии хранятся в альбоме, выданном в качестве сувенира в магазине одной ныне не существующей (увы!) сети. То же своего рода эксклюзив теперь.....
Путевые заметки (или путёвые).
Мой первый круиз.
Москва-Плёс-Тверь-Москва на т/х «Александр Шемагин» 26 августа-1 сентября 2005 года
Собственно, моё путешествие началось задолго до отплытия. В один отвратительный душный летний московский день я поехала к Северному речному вокзалу. Выйдя из метро, ощутила прохладный ветерок с реки, чем ближе, тем лучше. У причалов были теплоходы, а в здании вокзала у стенда толпились люди (информационный стенд Столичной судоходной компании – далее везде курсив, нынешние примечания)
По началу цены показались астрономическими, к тому же вглядевшись повнимательнее я обнаружила, что совсем комфортабельных было представлено только два: «Ф. Дзержинский» – четырёхпалубный, стало быть, дорогой и «А.Шемагин» - миленький двухпалубный теплоходик со всеми удобствами. Не долго думая, я набрала рекламных проспектов и расписания движения теплоходов и поехала домой. Там я спокойно всё это изучила и решила, что рейс до Плёса оптимален, а двухпалубник лучше большого корабля.
Утром я по телефону забронировала единственную свободную одноместную каюту на рейс Москва-Плёс-Тверь-Москва с 26.08 по 01.09.2005 на теплоходе «Александр Шемагин».
Далее опускаю полтора месяца ужаса в Москве летом. Кое- как я купила всё, что нужно для поездки, ведь у меня не было даже чемодана. С трудом всё собрав, около 12 часов 26.08 мы вышли из дома.
Боковой лифт вниз почему-то ехать не хотел (спасибо, что не застрял), пришлось идти пешком с чемоданом. На улице ещё можно было дышать, а вот в транспорте – труба. Одета-то ведь я была соответственно теплоходу, а не Москве. Доехали быстро. Приехали очень рано. Но к причалу уже шли люди с чемоданами. В переходе через Ленинградку нам повстречался пожилой мужчина с большим чемоданом. Я сразу подумала, что это явно на «Шемагина».
Мой теплоход стоял почти напротив лестницы, очень симпатичный и небольшой.
Первое препятствие на моём пути называлось трап. С чемоданом – это весело. Но как только я ступила на борт сразу почувствовала себя в «своей тарелке». На борту всё чисто, все улыбаются и приветствуют. Я зарегистрировалась, получила ключи от каюты №206 по левому борту на носу. Тут же мне выдали презент от Столичной судоходной компании в виде сумочки с мини гелем для душа, шампунем, мыльцем в мыльнице, губкой для обуви (не поверите, я эту губку использовала потом во всех поездках аж до 2014 года, потом она высохла).
На среднюю палубу вела крутейшая лестница с узкими ступенями. Думаю, я-то влезу, а вот маманя задохнётся. Но мы влезли.
С замком проблем не было. Как только переступила порог каюты, я изрекла: «Да здесь можно жить!». Всё чисто, всё работает. Я тут же закрыла окно, чтоб насекомые не налетели. Мы оставили мой чемодан и мешок с пальто в каюте и вышли на палубу.
Гулять пришлось больше часа. Выяснилось, что я прекрасно ориентируюсь на теплоходе, легко определяю, где нос, корма, левый и правый борт. На солнечную палубу я решила залезть после отплытия.
Наконец, по судовому радио объявили, что до отправления теплохода «Александр Шемагин» в рейс осталось 15, потом 10 и 5 минут.
В голову почему-то лезла песня «Как провожают пароходы, совсем не так как поезда, морские медленные воды не то, что рельсы в два ряда…». Хотя, собственно, провожающих было мало.
Вот уже убрали трап и медленно теплоход стал отходить от причала. Две лохматые собаки вместе с людьми провожали нас, видно, собаки здесь живут и каждое отплытие для этих псин событие в жизни.
Стала видна вода между бортом и причалом и эта полоса становилась всё шире и шире, но тут выяснилось, что кормовой швартовый забыли отдать, словно берег не хотел нас отпускать. Какой-то мужчина на берегу, из провожающих, скинул швартов в воду, теплоход вырулил в фарватер и пошел. Фигуры людей на причале уже нельзя было различить.
Началась другая, теплоходная жизнь!
Вернувшись в каюту я успела только повесить пальто на вешалку как нас позвали на обед.
Мой стол в ресторане (№9) стоял в самом центре и совершенно горизонтально, в то время как остальные были покатые, ведь палуба – это двускатная крыша.
Соседи по столу оказались очень милые: Вера – молодая женщина, пухленькая, кстати, уже бабушка. Татьяна – очень худенькая элегантная женщина с очень короткой стрижкой, Виктор Иванович – усач и единственный мужчина за нашим столом с дочкой Леной, почти моей ровесницей, хрупкой белокурой женщиной в очках.
Как-то сразу мы поняли, что можно не стесняться, есть что хочешь и как хочешь особо не напрягаясь. Обед был обильным.
На 17.00 было назначено общее собрание в музыкальном салоне.
Мне хотелось всё время быть на палубе, мы уже к тому времени шли по каналу, светило солнце и было совсем не жарко. Я залезла на верхнюю палубу, походила и постояла там, но решила, что на своей палубе, на носу мне нравится больше. Я спустилась. Собственно, я поднималась на верхнюю палубу ещё всего 1 или 2 раза.
На общее собрание пришли почти все. Нам представили судового врача, директора, шеф-повара ресторана, методиста, коим оказался мужчина с большим чемоданом, встреченный мной в переходе, Альберт Сергеевич. Директором нашего круиза была Маргарита Михайловна. Капитана на собрании не было. Я не очень внимательно слушала наше расписание, хотелось выйти на палубу. Солнце уже было на западе, приближался первый шлюз.
Сами по себе шлюзы оказались отдельным развлечением, приходилось только удивляться грандиозности этих сооружений, творений рук «зеков». Что ж, построено основательно.
Мы шли первые и поджидали следующий теплоход, камера шлюза довольно ёмкая, туда могут встать два «Дзержинских» или четыре таких как наш.
Как ни интересно было торчать на палубе, нужно было разобрать чемодан. Я сделала это максимально быстро, а тут (о ужас!) уже ужин. Обед ещё «лежал» в желудке.
Единственным вопросом заданным туристами за ужином был: когда же мы увидим капитана? М.М. сказала, что он никогда не приходит на ужин и, в общем, не разрешает себя фотографировать «ни в коем случае». Загадочность личности капитана усиливалась. К счастью, нам была обещана экскурсия в ходовую рубку теплохода. Думаю, вот и славно, оттуда ему не сбежать!
После ужина я была до ночи на палубе. Как стемнело, на востоке взошла луна – красная и ровно половина. Высыпали звёзды, стал различим млечный путь. Такая простая вещь! И так празднично воспринимаемая.
Время шло к полуночи, надо было идти спать. С грехом пополам я улеглась. В каюте было душно, всё вибрировало, спать было невозможно. К трём часам ночи я ещё не заснула. Лежу, думаю…так, возьми себя в руки, всё, что тебя беспокоит, все эти звуки – это обычные звуки теплохода и не надо на них реагировать. После этого сеанса психотерапии я сразу заснула.
Встала рано, но выспалась. Выхожу на палубу, ярко светит солнце, дико холодно, ветер сносит с палубы, но ….красота лепота…. Огромная акватория, в одну сторону километра два, столько же и в другую, одного взгляда, чтоб охватить этот простор было недостаточно. Я спросила у Альберта Сергеевича, что это за водохранилище? Он ответил, что это – Волга! (Угличское водохранилище)..
Да, сидя дома не поймешь всего масштаба. Тут же в голову влезло: «Волга-Волга, мать родная, Волга русская река…» И ещё из Гребенщикова: «То ли волжский разлив, то ли вселенский потоп…»
Утром я по телефону забронировала единственную свободную одноместную каюту на рейс Москва-Плёс-Тверь-Москва с 26.08 по 01.09.2005 на теплоходе «Александр Шемагин».
Далее опускаю полтора месяца ужаса в Москве летом. Кое- как я купила всё, что нужно для поездки, ведь у меня не было даже чемодана. С трудом всё собрав, около 12 часов 26.08 мы вышли из дома.
Боковой лифт вниз почему-то ехать не хотел (спасибо, что не застрял), пришлось идти пешком с чемоданом. На улице ещё можно было дышать, а вот в транспорте – труба. Одета-то ведь я была соответственно теплоходу, а не Москве. Доехали быстро. Приехали очень рано. Но к причалу уже шли люди с чемоданами. В переходе через Ленинградку нам повстречался пожилой мужчина с большим чемоданом. Я сразу подумала, что это явно на «Шемагина».
Мой теплоход стоял почти напротив лестницы, очень симпатичный и небольшой.
Первое препятствие на моём пути называлось трап. С чемоданом – это весело. Но как только я ступила на борт сразу почувствовала себя в «своей тарелке». На борту всё чисто, все улыбаются и приветствуют. Я зарегистрировалась, получила ключи от каюты №206 по левому борту на носу. Тут же мне выдали презент от Столичной судоходной компании в виде сумочки с мини гелем для душа, шампунем, мыльцем в мыльнице, губкой для обуви (не поверите, я эту губку использовала потом во всех поездках аж до 2014 года, потом она высохла).
На среднюю палубу вела крутейшая лестница с узкими ступенями. Думаю, я-то влезу, а вот маманя задохнётся. Но мы влезли.
С замком проблем не было. Как только переступила порог каюты, я изрекла: «Да здесь можно жить!». Всё чисто, всё работает. Я тут же закрыла окно, чтоб насекомые не налетели. Мы оставили мой чемодан и мешок с пальто в каюте и вышли на палубу.
Гулять пришлось больше часа. Выяснилось, что я прекрасно ориентируюсь на теплоходе, легко определяю, где нос, корма, левый и правый борт. На солнечную палубу я решила залезть после отплытия.
Наконец, по судовому радио объявили, что до отправления теплохода «Александр Шемагин» в рейс осталось 15, потом 10 и 5 минут.
В голову почему-то лезла песня «Как провожают пароходы, совсем не так как поезда, морские медленные воды не то, что рельсы в два ряда…». Хотя, собственно, провожающих было мало.
Вот уже убрали трап и медленно теплоход стал отходить от причала. Две лохматые собаки вместе с людьми провожали нас, видно, собаки здесь живут и каждое отплытие для этих псин событие в жизни.
Стала видна вода между бортом и причалом и эта полоса становилась всё шире и шире, но тут выяснилось, что кормовой швартовый забыли отдать, словно берег не хотел нас отпускать. Какой-то мужчина на берегу, из провожающих, скинул швартов в воду, теплоход вырулил в фарватер и пошел. Фигуры людей на причале уже нельзя было различить.
Началась другая, теплоходная жизнь!
Вернувшись в каюту я успела только повесить пальто на вешалку как нас позвали на обед.
Мой стол в ресторане (№9) стоял в самом центре и совершенно горизонтально, в то время как остальные были покатые, ведь палуба – это двускатная крыша.
Соседи по столу оказались очень милые: Вера – молодая женщина, пухленькая, кстати, уже бабушка. Татьяна – очень худенькая элегантная женщина с очень короткой стрижкой, Виктор Иванович – усач и единственный мужчина за нашим столом с дочкой Леной, почти моей ровесницей, хрупкой белокурой женщиной в очках.
Как-то сразу мы поняли, что можно не стесняться, есть что хочешь и как хочешь особо не напрягаясь. Обед был обильным.
На 17.00 было назначено общее собрание в музыкальном салоне.
Мне хотелось всё время быть на палубе, мы уже к тому времени шли по каналу, светило солнце и было совсем не жарко. Я залезла на верхнюю палубу, походила и постояла там, но решила, что на своей палубе, на носу мне нравится больше. Я спустилась. Собственно, я поднималась на верхнюю палубу ещё всего 1 или 2 раза.
На общее собрание пришли почти все. Нам представили судового врача, директора, шеф-повара ресторана, методиста, коим оказался мужчина с большим чемоданом, встреченный мной в переходе, Альберт Сергеевич. Директором нашего круиза была Маргарита Михайловна. Капитана на собрании не было. Я не очень внимательно слушала наше расписание, хотелось выйти на палубу. Солнце уже было на западе, приближался первый шлюз.
Сами по себе шлюзы оказались отдельным развлечением, приходилось только удивляться грандиозности этих сооружений, творений рук «зеков». Что ж, построено основательно.
Мы шли первые и поджидали следующий теплоход, камера шлюза довольно ёмкая, туда могут встать два «Дзержинских» или четыре таких как наш.
Как ни интересно было торчать на палубе, нужно было разобрать чемодан. Я сделала это максимально быстро, а тут (о ужас!) уже ужин. Обед ещё «лежал» в желудке.
Единственным вопросом заданным туристами за ужином был: когда же мы увидим капитана? М.М. сказала, что он никогда не приходит на ужин и, в общем, не разрешает себя фотографировать «ни в коем случае». Загадочность личности капитана усиливалась. К счастью, нам была обещана экскурсия в ходовую рубку теплохода. Думаю, вот и славно, оттуда ему не сбежать!
После ужина я была до ночи на палубе. Как стемнело, на востоке взошла луна – красная и ровно половина. Высыпали звёзды, стал различим млечный путь. Такая простая вещь! И так празднично воспринимаемая.
Время шло к полуночи, надо было идти спать. С грехом пополам я улеглась. В каюте было душно, всё вибрировало, спать было невозможно. К трём часам ночи я ещё не заснула. Лежу, думаю…так, возьми себя в руки, всё, что тебя беспокоит, все эти звуки – это обычные звуки теплохода и не надо на них реагировать. После этого сеанса психотерапии я сразу заснула.
Встала рано, но выспалась. Выхожу на палубу, ярко светит солнце, дико холодно, ветер сносит с палубы, но ….красота лепота…. Огромная акватория, в одну сторону километра два, столько же и в другую, одного взгляда, чтоб охватить этот простор было недостаточно. Я спросила у Альберта Сергеевича, что это за водохранилище? Он ответил, что это – Волга! (Угличское водохранилище)..
Да, сидя дома не поймешь всего масштаба. Тут же в голову влезло: «Волга-Волга, мать родная, Волга русская река…» И ещё из Гребенщикова: «То ли волжский разлив, то ли вселенский потоп…»
